Текст: Евгений Константинов
Фото: Евгений Константинов
В прошлом номере мы рассказали о том, как шестеро искателей приключений, а именно Сергей Рудзин, Сергей Дедюхин, Павел Лейч, Андрей Киселев, Евгений Беликов и автор этих строк в ходе автопробега «Москва – Урал – Шанхай», организованного компанией «Волентекс» из города Каменска-Уральского, перебрались из Казахстана в Китай и пересекли степи и пустыни Синьцзяни-Уйгурского автономного округа. Сегодня мы продолжаем повествование, но действие будет разворачиваться уже в границах «исторического Китая».
Современный город Дуньхуан выстроен прямо в песках, хотя, находясь на его улицах, этого и не скажешь. Городок небольшой, но достаточно ухоженный и зеленый. При этом один из его проспектов ведет прямиком в барханы. Сначала в конце усаженного деревьями и прямого, как стрела, проспекта появляется контур горы. Если ехать дальше, то вскоре становится видно, что стометровый холм целиком и полностью состоит из песка. Более того, он там не один: рядом возвышается еще целая гряда таких же песчаных дюн. Но вдруг между песком и тобой возникают невероятных размеров украшенные изображениями драконов
ворота и турникет. Оказалось, что пустыня… платная. Потому как здесь расположен туристический объект – целебное озеро Полумесяца. Этот уникальный подпитываемый подземными ключами водоем расположен в котловине среди гигантских дюн. Но, к сожалению, его уже успели «облагородить», тем самым убив природную красоту этого места. Зато теперь оно приносит доход. Главный слоган всего мероприятия: «Спешите увидеть уникальное озеро, пока оно не исчезло в песках!» Впрочем, подозреваю, что даже если оно исчезнет, трудолюбивые и жадные до денег китайцы будут специально возить в него воду. А может, так и делают?..
Нет, правда, если речь идет о выгоде, то китайцы становятся предприимчивы до неприличного. Подзаработать «почти честным способом» на не знающих языка иностранцах тут готовы все, включая продавцов в супермаркетах и даже приставленных к нам работников спецслужб. Выяснилось все просто. В одном из магазинов цена, которую они нам «перевели», вдруг оказалась иной, нежели опрометчиво написанная одним из продавцов цифра на бумажке. Почему-то в два раза и почему-то не в нашу пользу. Как думаете, кому в карман пошла бы разница? И, скорее всего, шла во всех остальных случаях. Поскольку, прежде чем мы заглядывали в какой-нибудь ларек или туристический объект, наши китайцы забегали туда первыми и о чем-то договаривались с продавцами. А после произведенных покупок мы долго ждали, пока они «пообщаются» с продавцами еще раз! Но, вот что удивительно. Даже будучи «расколотыми», китайцы продолжат мило улыбаться и называть вас своими друзьями, делая вид, что неудачная попытка обмана – всего лишь невинная шутка.
Кстати, неподалеку от Дуньхуана выстроен бутафорский старинный китайский город для киносъемок. Большой такой, со стеной и башнями. В нем перемешаны все эпохи и стили, но в целом эти декорации дают представление о старинной китайской архитектуре, интерьерах и жизни вообще. Что-то относится к средневековью, что-то еще можно увидеть в китайских деревнях в наши дни. В общем, такой познавательно-обзорный экскурс. А на следующий день заехали в гроты Магао, именуемые также гротами Тысячи Будд. Их сооружение началось в 366 году до н.э. и продолжалось более полутора тысяч лет. Здесь сохранились почти две с половиной тысячи расписанных деревянных скульптур. Но фотографировать здесь почему-то нельзя.
Начало Стены
К следующему вечеру мы наконец-то доехали до Великой стены и таким образом попали в исторические границы Китая. Произошло это просто и буднично. Шоссе пересекло сквозь пролом глинобитный заборчик высотой от силы метра три, а вдалеке показались башни с характерными крышами. Город Цзяюйгуань в древности был первым китайским форпостом на пути из Средней Азии, и как бы ни менял свой маршрут Шелковый путь, он все равно приводил сюда. Именно здесь и началось возведение Великой стены, со временем отгородившей всю страну от северных кочевников.
Волей случая день нашего приезда совпал с открытием очередного съезда китайской компартии. Его показывали по всем телеканалам и даже на мониторе в городском сквере. Жутковатое впечатление. Как будто трансляция из брежневских времен: оплывшие лица политбюро и ряды застывших фигур в зале, единогласно поднимающиеся руки. В общем, бурные аплодисменты, переходящие в овации… И как это только у них стыкуется с рыночными взаимоотношениями в обществе, ощущаемыми буквально на каждом шагу?
В Цзяюйгуане поселились в старой гостинице с оригинальными рамами – стальные переплеты и мелкие квадратные стекла. Вторым, внутренним, слоем установлены стеклопакеты. Вокруг гостиницы полным-полно каких-то заведений с розовыми люминесцентными лампами и девицами на диванчиках. Оказалось, что это… публичные дома! Но так как в Китае проституция официально запрещена, то вывеска на них одна – «Парикмахерская». Впрочем, днем здесь действительно стригут и бреют…
Утром меня ждало привычное разочарование – из горячего крана не вытекло ни капли. Впрочем, это уже не удивило. В двухзвездочных гостиницах, где мы останавливаемся, с водой действительно бывают перебои. Но самое удивительное, что во многие отели горячую воду… привозят в автоцистернах (своих котельных нет, а к городским подключаться слишком накладно)!
Но вернемся к Великой стене… Считается, что в районе Цзяюйгуана сохранились ее самые древние участки. Глиняный «забор» тянется по степи до горизонта в своем первозданном виде. Следы реставрации заметны лишь в музее под открытым небом, некогда бывшем пограничной крепостью. Под его стенами раскинулось прекрасное озеро, а сзади видны белые шапки гор. Вот, наконец, он, тот самый сказочный Китай, который мы знаем по фильмам и гравюрам! На другой стороне озера – небольшой зоопарк, где водятся пятнистые олени, орущие дурными голосами. И немецкая овчарка. Для миллионов китайцев, традиционно никогда не видевших собак крупнее пекинеса, этот симпатичный пес кажется невероятным монстром. А вот делегация корейских туристов смотрела на упитанную собачку как-то недобро.
После прогулки по крепости решаем проехаться по степи вдоль стены. Наши сопровождающие в шоке. В конце концов мы все же убедили их, что сделать это совершенно необходимо. Но в еще большем шоке они были, когда Андрей забрался на машине на холм под самую крепость и спустился по песчаной осыпи назад. После чего мы с чувством выполненного долга отправились в город Увей.
Вскоре полупустыня сменилась степью, переходящей ближе к поселкам в поля с кукурузой и овощами. Иногда на пути встречаются очень большие и странные кладбища, представляющие собой свободно разбросанные по степи могилы. А мы тем временем лезем в горы, преодолевая восточный отрог Тянь-Шаня. Но поскольку серпантинов как таковых нет, то до высоты 2600 метров мы добрались незаметно. А потом так же плавно спустились на 1800. И всю дорогу нас сначала справа, а затем слева сопровождала Великая стена...
Горная страна
Взгляд на город Увей с высоты девятого этажа открывает забавный архитектурный вид: этакая смесь дикой Азии и панельного домостроения времен развитого социализма. То есть прямо под окнами многоэтажных домов – квадраты глинобитных строений с плоскими крышами и туалетами на улице. На некоторых крышах сушится все та же кукуруза. А чуть дальше – снова обычные городские многоэтажки с иероглифами на фасадах. Самое интересное, что снаружи, с улицы, одноэтажные дома тоже смотрятся вполне по-городскому за счет современной облицовки и окон со стеклопакетами.
Мы движемся дальше на восток, а вдоль дороги тем временем идут осенние сельхозработы. Многие поля уже убраны и перепаханы. Но вскоре на нашем пути вновь встает горный хребет. На этот раз это Лэнлунлин. С ростом высоты дорога из нового автобана с разделительной превращается в обычную потрепанную жизнью двухполоску. Поднимаемся на три тысячи, в зону снегов. Холодает, зато по сторонам открываются невероятные по красоте виды. Тут уже поздняя осень. Показания альтиметра начинают падать, и мы спускаемся в долину реки Хуанхэ. Прямо по курсу – столица провинции Ганьсу, многомиллионный город Ланчжоу. Въездная дорога удивляет очень длинным участком с ямами и жидкой грязью, по сторонам которого раскинулись автосервисы, магазины, тюрьма и другие необходимые заведения. Нет, это (грязь и ямы) действительно странно. В Китае мы как-то отвыкли от плохих дорог.
Впрочем, в самом городе улицы заасфальтированы вполне качественно. Современную высотную застройку немного оживляют буддийские храмы и мечети. Но главной достопримечательностью Ланчжоу является сама река Хуанхэ. Шириной она тут едва ли больше Москвы-реки, но течение несравнимо более сильное. Причем вода какого-то бурого цвета. Изначально этот цвет был от глины и ила (что и дало ей имя Желтая река), но теперь в ее воде хватает и промышленных «красителей». Так что сегодня уместнее становится другое ее китайское название – Река множества огорчений, хотя возникло оно по другой причине: постоянные наводнения – в среднем случающиеся раз в два года – приносят китайцам большие неприятности. По берегам Хуанхэ разбиты парки, соединенные пешеходным мостом. На пристани организован прокат лодчонок и плотов на надутых бараньих бурдюках. Забавные такие плавсредства с ногами и шеями.
После Ланчжоу дорога снова пошла вверх, но горы изменились. Вместо диких скал и степных просторов потянулись пологие зеленые холмы, на которых то и дело виднелись стада. Стало больше деревень, показались сады и даже какое-то подобие леса. Вскоре автобан опять сменился двухрядкой, холмы стали круче, между ними видны самые настоящие каньоны, а на склонах появились рукотворные уступы. И вдруг эти уступы превратились в… сельскохозяйственные террасы. От подножия до самого верха все холмы были порезаны, как многоярусный торт. Весь ландшафт вокруг оказался преобразованным человеческими руками! Мало того, это сделано при помощи кирки и лопаты многие сотни лет назад, и до сих пор земля здесь обрабатывается теми же орудиями. Все террасы, даже самые маленькие, используются.
Китайский Донбасс
Город Пинлян, где мы заночевали, расположен в стороне от магистральных дорог. Здесь центр обширного аграрного района. На улицах то и дело попадались трактора, трехколесные грузовички и даже какие-то комбайны. Из города нас вывело узкое извилистое шоссе, проложенное среди таких же порезанных на террасы холмов хребта Люпаньшань. Все кругом засеяно или распахано. От вчерашнего отличие было лишь в том, что стало больше садов и меньше скота (мы спустились почти на тысячу метров над уровнем моря). Заметно изменилась и сельская архитектура. Появились домики с двускатными черепичными крышами, а плосковерхие одноэтажные постройки пропали. Дорога разбитая и пыльная, но все равно платная. Прямо к дороге подходят поля и сады. Деревья в пыли – трафик тут приличный. На них еще висит хурма, груши и яблоки. Этими дарами природы тут же и торгуют. Пакет любых фруктов – 1 юань. Еще больше удивляют кладбища. Они не то что подходят вплотную к полям, а местами прямо в распаханных полях и устроены…
Вдобавок ко всему район оказался шахтерским. По сторонам от дороги появились угольные шахты, а пыль приобрела соответствующий цвет. Вывоз угля в этом китайском «донбассе» организован с помощью грузовиков – железной дороги нет. Появившись на дороге, углевозы вдруг заполоняют собой ее всю, образуя два железных потока. Попутный везет уголь в приморские долины, встречный возвращается порожняком. Иногда встречные, чтобы сэкономить солярку, везут один грузовик на другом. Причем чаще всего грузовик, перевозимый в кузове, того же размера, что и везущий. И как они только помещаются? Напротив шахт – огромные пустыри-стоянки для ожидающих заезда на погрузку. Свободных мест почти нет. Рядом – угольные рынки, где топливо продают тем, кому некогда ждать и кто готов платить больше. Уголь тут сортируют по размерам кусков, причем делают это вручную.
В углевозы здесь попадают машины самых разных марок и типов. В основном это мощные четырехосные Dong Feng и FAW – две самые распространенные марки грузовиков в Китае. Но вообще-то, судя по увиденным тут «этикеткам», фирм, производящих грузовые автомобили, в стране больше десятка. Другое дело, что многие друг друга копируют, и похожие машины могут иметь несколько совершенно разных шильдиков. Помимо четырехосных самосвалов немало трех- и двухосных машин поменьше. Есть даже грузовые трехколески, только другой, более тяжелой модификации, чем те, что встречались у крестьян. Тут и мотор помощнее, и карданная передача вместо приводного ремня на задний мост. Но все равно эти машинки тащились в гору с трудом.
Да и обычным самосвалам ненамного легче. На подъемах перегруженные машины, чадя и перегреваясь, тащатся со скоростью пешехода, на спусках отчаянно жгут тормоза, воняя палеными колодками. Чтобы остужать резину и тормоза, водители при возможности поливают колеса из шлангов и наливают воду в кузов, чтобы она стекала через щели на колеса. Интересно, часто ли у них лопаются от воды перегретые тормозные барабаны, и как тормозят мокрые колодки? Неудивительно, что большинство встреченных нами грузовиков-углевозов были довольно сильно замучены жизнью. Латаные кузова, севшие рессоры, убитые моторы… По обочинам стоит полным-полно сломанных машин, попадаются даже сгоревшие остовы. А в деревушках у трассы почти в каждом дворе мастерская – отбоя нет от клиентов. Ну вот они и чинят... А что вы хотели? Изначально невысокое качество машин плюс такое же качество обслуживания плюс привычка ездить, пока не развалится, и экономить на запчастях… В сумме – множество внеплановых ремонтов «на кухне».
Как я уже говорил, дорога черна от угольной пыли. И все равно на каждом свободном клочке земли что-то выращивают. В основном – овощи-фрукты. Выращивают и тут же продают. Иногда дорога ныряет в тоннели, пробитые в горах. Представьте себе трубу метров семь в диаметре с ровным, но щербатым полом, без единого фонаря и вентиляции. Свет фар тонет в выхлопном дыму, машины тянутся медленно. С открытыми окнами можно вообще задохнуться. Длина таких тоннелей доходит до нескольких сотен метров, выхода не видно, но при этом многие водители пытаются еще и обгонять.
Городская культура
Между делом выяснилось, что веткоотбойники бывают полезны и в городе. В китайском – уж точно. На въездном посту в Сиань мы сунулись в турникет и, не зная точно, что делать – платить или забирать квитанцию, остановились у окошка. Китаец дал бумажку и сказал «гуд-бай!». Мы поехали, а шлагбаум опустился. Потому что оператор, не владея языками и понимая, что перед ним иностранцы, не нашел ничего лучшего, чем дать нам почитать чек. А «гуд-бай» было, по-видимому, единственным знакомым иностранным словом, смысл которого ему при этом был недоступен. В результате шлагбаум шарахнул по машине, но удар пришелся на леер. Land Rover не пострадал. А шлагбаум… отломился и упал. Но сделал это он, похоже, не в первый раз. Служивые привычным жестом подняли брус, прицепили его на место и после уплаты пяти юаней за проезд не предъявляли к нам никаких претензий.
Город Сиань – одна из семи древних столиц Китайской империи – оказался огромным и запутанным. Судя по машинам, жителям, магазинам, ресторанам, рекламе и всему, что определяет облик города, Сиань – наиболее цивилизованный населенный пункт из всех, что до сих пор попадались нам на китайском пути. Например, стало ясно, что и в Китае есть действительно дорогие машины. Но тут они перемешаны в одном потоке с такими драндулетами, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Утренние пробки в Сиане подобны пробкам московским. Движение хаотичное. Непонятно, кто кого и когда пропускает. Все лезут. Правило одно: у кого морда толще и гудок громче, тот и первый проезжает, особенно на круговых перекрестках. Но при этом не слышно, чтобы водители друг на друга орали. И что еще удивительнее, за день мы не увидели тут ни одной аварии. Китайцы как-то умудряются разъезжаться на грани, но без физического контакта.
На пути из города заезжаем взглянуть на гробницу императора Цинь Шихуана, создавшего в 221 г до н.э. первое в истории Китая централизованное государство. При нем были унифицированы письменность, денежная система, система мер и весов, начато строительство Великой стены и создана единая сеть казенных дорог. Сейчас на месте его захоронения – грандиозный историко-археологический комплекс, самая известная часть которого зовется «терракотовым войском». Дело в том, что усопший император отправился в мир иной в сопровождении статуй своих воинов в натуральную величину. Глиняную армию обнаружили только в марте 1974 года. Она действительно впечатляет своим масштабом и проработкой фигур.
Вокруг трассы тянутся гранатовые сады с белыми сладкими гранатами. Ими торгуют даже на автобане – продавцы перелезают через загородку и раскладывают свой товар… на асфальте резервной полосы. Тем временем за окнами мелькают южные пейзажи – поля, а за ними высокие складчатые горы, местами покрытые лиственным лесом.
Сегодня ночуем в Лояне. Он несколько меньше Сианя, но тоже большой. Наконец-то на улицах стало много велосипедов, скутеров и мопедов (два последних вида транспортных средств зачастую с электродвигателями). Три седока на одном мопеде – норма. Иногда бывает и четыре. И вообще с перевозкой людей тут все просто: есть место – поезжай. Пассажиры прекрасно себя чувствуют даже в кузове самосвала, нагруженного песком.
Народ прямо на площадях занимается гимнастикой и играет в бадминтон. Кругом стройки. На стройплощадках рабочие суетятся, что-то варят, куда-то возят тачки и вообще разводят бурную деятельность. В какой-то момент я понял, что современный Китай напоминает мне советские фильмы 30-х годов. Индустриализация, трудовой порыв, красные флаги и масса неквалифицированного ручного труда во всех сферах деятельности. Что ни стройка, десятки, а то и сотни людей с тачками. Так это что же выходит – фантастический рост экономического благополучия страны зиждется на нищете основной массы ее жителей?
Небесное и земное
На пути в Шаолинь горы появились внезапно. Скалистые, покрытые лесом кручи, напоминающие Апеннины. А как только мы съехали с автобана по указателям на Шаолинь, тут же на укрепленных склонах холмов, в которых прорезана дорога, появились барельефы с единоборствами. И вот еще какое наблюдение: похоже, что городок, в котором расположен знаменитый монастырь, живет исключительно преподаванием ушу. Школы, школы и еще раз школы. Во дворах тысячи детей тренируются. Говорят, тут учится полторы тысячи ребят из России. Но, увы, из окна машины ни одного европейского лица я не увидел.
Существующий с конца IV ве-ка Шаолинь был восстановлен только в 80-е годы после пожара 1928-го. Нынешний настоятель стал поднимать и рекламировать пришедший в упадок монастырь. И в итоге сделал из него модное туристическое место. Теперь тут все в ажуре. Монахи больше не занимаются черной хозяйственной работой, для этого есть специально приезжающие из города рабочие. Иноки лишь медитируют и тренируются. Впрочем, жизнь все равно суровая. Я заглянул в «общагу», к семилетним мальчикам-послушникам. Четыре двухъярусные кровати, проход между ними и стол у окна. Вот и вся комната. Из нее выход во дворик, где ребята тренируются. Вряд ли у взрослых намного комфортнее.
Весь день гуляем по монастырю. Храмовый комплекс, парк, кладбище… Заглянули и на показательное выступление монахов-воинов. Впечатляет. Но вот что странно: прямо в храме торгуют сувенирами, а рядом проводят обряды. Толпы туристов и паломников. На аллеях парка тоже торговля. И еда. Варят лапшу, катают пельмени. Но несмотря на весь новодел, рекламу и другую попсу Шаолинь действительно сильное место. К вечеру я сам для себя наконец сформулировал смысл монастырского ушу: научиться владеть духом через владение телом и постичь божественное через самого себя. В общем, находиться здесь можно бесконечно долго. Но нам пора было ехать дальше.
Между тем климат заметно поменялся: стало тепло и влажно. На улицах растут бананы и пальмы, а за городом потянулись рисовые поля. Похоже, рис тут выращивают круглый год. Все поля поделены на небольшие квадратики – по шесть соток, а неровности расчленены террасами. Впрочем, здешние крестьяне растят не только рис: из прочих сельскохозяйственных культур популярны хлопок, овощи, кукуруза, сорго, бамбук и сахарный тростник. Нет и временного однообразия – какие-то поля колосятся, какие-то уже убраны, а какие-то только сеют. В общем, вся земля находится в обороте.
На трассе вдруг начались проблемы с соляркой. После Шаолиня мы так ни разу и не смогли заправиться! А там, где дизельное топливо есть, стоят огромные очереди из грузовиков. При этом бензином хоть залейся. Решили, что это как-то связано с уборочной страдой.
На подъезде к городу Хефею мы стали свидетелями того, как из русла наполовину высохшей реки добывают песок. Везут его вереницы грузовиков-песковозов, напрочь забившие шоссе. На подъезде к очередному пункту оплаты они и вовсе устроили пробку (нам пришлось простоять три часа). Интересно, куда им столько песка? Похоже было на какую-то авральную акцию. То ли песочницы в честь XVII съезда партии строят, то ли перед сезоном гололеда решили запастись. Одно странно – в силу климатических особенностей гололеда в Хефее не бывает… Но вернемся собственно к перевозке: песок в кузова машин грузили мокрым, да еще с горкой. Вода в дороге сливалась, но все равно автомобили шли очень сильно перегруженными. У многих не выдерживали рессоры или какие-то другие несущие элементы. Как следствие в придорожных мастерских они сбивались в стаи. Тут были сотни грузовиков с песком. Что-то варили, чем-то стучали, кому-то меняли совсем рваные колеса на еще не совсем рваные, а те «тяжеловозы», что были в состоянии, ползли дальше. Потом все они куда-то делись. Но хоть песковозы и пропали, дизельное топливо на заправках так и не появилось.
Хефейское бездорожье
С утра была пресс-конференция для местных СМИ. Ее также посетили представители городского внедорожного клуба и федерации мотоспорта. Все вопросы сводилось к теме впечатлений от Китая, китайских дорог, а также цели поездки. Что там китаянка переводила соплеменникам, науке не известно, но все были довольны и радостно аплодировали. После чего пошли фотографироваться на фоне машин. К нашим LR добавились еще Nissan Patrol и Jeep Cherokee местного клуба. Их автомобили скорее заточены под ралли-рейды – без лифта, на АТ-шной резине, но с усиленной подвеской. В ходе дальнейшего общения выяснилось, что хефейский офф-роуд клуб существует уже второй год. Соревнования проводятся весной и осенью, и на них съезжаются китайские джиперы из четырех окрестных провинций. Иногда клуб организует и дальние экспедиции, но чаще это неспортивные покатушки на пустыре. Именно такую совместную международную покатушку и решено было устроить после обеда, на который наши новые друзья пригласили нас в… бразильский ресторан. Сказали, что они туда всех европейцев водят, чтобы те не забыли вкус привычной пищи. Забавное место. Бразильскими тут были разве что сомбреро на головах одетых в южнонемецкие народные костюмы официантов. И что-то неуловимое в стилистике интерьера. Мы зашли в зал с прямоугольными европейскими столами без вертушки. Сели. И начали есть ножом и вилкой типичные китайские салаты. А потом и мясо с китайскими соусами и специями. Единственное, что в кухне было совершенно нехарактерно для Китая, так это пиво. Не рисовое, а настоящее европейское, которое, как говорят, варят прямо здесь.
Что же касается обещанных покатушек, то для их проведения мы отправились на дальнюю окраину города в сторону строящихся районов. Шли колонной, прихватив по пути еще несколько Jeep Cherokee местного производства. А когда прибыли на место, то китайский клубный «полигон» удивительно напомнил мне Крылатский пустырь из нашего «нивоводского» детства. Вот же он, «пупырь», а вот грязевая ванна, брод и череда трамплинов… Разве что сам пятак был меньше, а окружающие пейзажи – индустриальнее. К моменту нашего прибытия на «полигоне» уже находились два автомобиля – это были слегка лифтованный Landwing (копия Opel Frontera) и Beijing Jeep (помесь Wrangler и УАЗ).
Начали кататься. Пилот Beijing задавал тон до тех пор, пока было твердо. А вот первая же его попытка проехать сквозь глинистую жижу закончилась неудачно – потребовался трос. Интересное наблюдение: судя по всему, китайские джиперы (по крайней мере те, с которыми мы общались) еще только накапливают внедорожный опыт. Как следствие, типичные ошибки начинающих: препятствия преодолевают исключительно ходом, колеса не сдувают, а на нормальной грязевой резине было всего две машины. В общем, практически та же ситуация, что и у нас в конце 90-х. Вот только сосиски почему-то не жарили...
Ради интереса покатался на Beijing Jeep. Оказалось, что очень приятный автомобиль. Не слишком жесткий, с приличными ходами рессорной подвески и отличной геометрией. Да и 2,5-литрового карбюраторного мотора хватает. Все портит только резина. По этой китайской глине (она очень похожа по своим свойствам на «крылатскую», только бежевого цвета) «всесезонка» в принципе не работает.
Начало Дальнего Востока
Утро началось с помывки машин. О существовании «керхеров» мойщики не знают – ручной труд дешевле. Но цены вполне московские – на наши деньги около 220 рублей за машину. Посмотреть на неведомые автомобили сбежались все окрестные жители. Мойщики чувствовали собственную значимость и очень старались. Кстати, на поверку Хефей оказался немаленьким городом. Примерно с… Москву. Поэтому с выездом мы опять напутали. Но выбрались.
Движение к морю чувствуется издалека по обилию воды. Вдоль дороги тянутся залитые рисовые поля и системы прудов. Каждый клочок земли и воды используется для производства еды. В одних прудах (обычных) разводят рыбу и уток, в других, залитых привезенной с моря водой, растят мидий и креветок.
Чем дальше, тем плотней и запутанней становится сеть автобанов. Но при этом с соляркой по-прежнему плохо. На всех заправках, где она есть, – очереди из фур и автобусов. Похоже, здесь это в порядке вещей. Я начинаю понимать, почему и наши сопровождающие, и почти все встреченные джиперы ездят исключительно на бензине.
Продолжение следует...
 |  |  |
Обсудить на форуме